Шведские парламентарии 16 июня одобрили предложение правительства, позволяющее строительство в стране новых АЭС.
Новую энергетическую программу шведское правительство представило в прошлом 2009 году. Депутаты парламента проголосовали, в частности, за предложение, которое предусматривает снятие запрета на строительство в стране АЭС и их развитие за счет частных инвестиций «на том месте, где они уже существуют, и в том случае, если работающие сегодня реакторы отслужили уже свой срок». В Швеции в 2008 году доля атомной энергии в производстве электроэнергии составила 42%. Сегодня в стране работает 10 атомных реакторов, расположенных на трех АЭС — Форсмарк, Оскарсхамн и Рингхальс. Два реактора АЭС Барсебек, вступившие в эксплуатацию в середине 70-х на юге Швеции, были поэтапно закрыты в 1999 и 2005 году. Это стало следствием итогов референдума 1980 года, где было принято решение о постепенном закрытии всех имеющихся атомных электростанций до 2010 года.Однако проведенным голосованием шведские парламентарии сняли запрет на строительство АЭС и открыли новые возможности для строительства новых реакторов. В связи с этим шведские СМИ называют решение историческим. Согласно опросу, проведенному среди одной тысячи шведов институтом общественного мнения Synovate сразу же после того, как правительство представило в 2009 году свою энергетическую программу, 62% респондентов сказали, что они положительно относятся к строительству новых атомных реакторов на месте старых. Негативно отнеслись к этому вопросу 28%.
«В вопросе возврата европейских стран к возрождению атомной генерации я бы не стал придавать большого значения трагедии в Мексиканском заливе, — отметил председатель высшего совета общероссийской общественной экологической организации «Подорожник» Юрий Раптанов. — По большому счету на европейцев это не оказало какого-либо значительного давления. Здесь колоссальную роль играют другие аспекты. Во-первых, это психологический аспект. Зеленое движение, партии, общественные организации по сути своей алармисты (от alarm — тревога, с англ.). Они постоянно культивировали страх в людях перед какими-то серьезными технологиями, явлениями. Особенно после того, как технологии давали сбой. В случае с атомной энергетикой использовался фактор Чернобыля».
«Во-вторых, — заявил Раптанов, — значение имеет псевдо-рациональный подход, точнее так называемая теория нулевых рисков — когда нет объекта, в нашем случае ядерного, значит, и проблемы нет. А если он будет, то вдруг какая-то авария или катастрофа произойдет. Это тоже в значительной мере после Чернобыля оказывало влияние на западные страны. В-третьих, углеводороды были до поры до времени не очень дорогими. Но в какой-то момент они сильно выросли в цене и ситуация начала серьезно меняться. Люди не хотят много платить за тот продукт, который не так уж экологически и безопасен. В этой связи вопрос тепловых выбросов для европейцев играет роль. Любая газовая ТЭЦ этим страдает — выбрасывается масса веществ, которые оказывают определенное разрушающее воздействие на атмосферу. Кроме того, при использовании нефти и газа существует определенная зависимость от поставщиков углеводородов».
«В Европе прекрасно понимают, что атомная индустрия — это не просто высокотехнологичная отрасль, а сверхвысокотехнологичная, — подчеркнул председатель высшего совета общероссийской общественной экологической организации «Подорожник». — Она обеспечивает на многие десятки лет вперед спокойное существование и развитие экономики и социальной сферы. Не говоря уже о том, что атомная индустрия оказывает мощнейшее влияние на сферу, связанную с качеством жизни населения, охраной и защитой здоровья. Технологии из этой отрасли направляются и в диагностические, и в лечебные центры. На мой взгляд, важную роль играет для Европы и проблемы с питьевой водой. Без атомной индустрии ее решить невозможно. Так же как без ее развития не обеспечить собственную экономическую независимость. На сегодняшний день стал очевидным тот факт, что есть масса производств, которые оказывают губительнейшее воздействие на окружающую среду и здоровье населения. И к атомной отрасли они не относятся. Это химические отрасли, связанные с переработкой углеводородов, использование в производстве тяжелых металлов, проблема ртути. Если эти проблемы ранжировать по степени воздействия, то уже и в западной Европе атомный вопрос далеко не на первом месте».
«Совокупность всех выше перечисленных факторов, я считаю, и влияет на умы европейцев, в частности на шведский парламент, проголосовавший за снятие запрета на строительство АЭС в стране. Это совершенно разумное решение, — уверен эколог. — Со своей стороны такие решения нужно поддерживать и понимать, что у нас появляется новое окно возможностей, связанное с транспортировкой наших технологий в эти сферы. Это касается не только ядерной отрасли. Поскольку она тянет за собой и другие, аффилированные с атомной энергетикой подотрасли атомной промышленности. Мы в этом конкурентоспособны. Решение шведского парламента, я считаю, переломное. Это еще одно доказательство того, что зеленое движение в Европе себя исчерпало, дальнейшее его развитие в прежнем виде невозможно. Надо отказаться от алармизма, активного участия в глобальной конкуренции, либо исчезнуть совсем».
«Решение шведских парламентариев может быть связано только с одним. Запасы нефти на планете Земля, даже с учетом самых труднодоступных месторождений, осталось на 20 (!) лет. И это не фантазии. Запасов газа — примерно на 100 лет, — отметил директор природоохранных программ общероссийской общественной организации «Зеленый патруль» Роман Пукалов. — В любом случае, человечество должно в кратчайшие сроки перейти на безуглеводородное хозяйство. Последние остатки нефти сжигать в печах и двигателях — это все равно, что купюрами топить печку. Нефть нам и нашим внукам очень пригодится для химической промышленности».
ИА REGNUM